Головоломка подмигнул мне и выдвинул ящик своего письменного стола. Он достал оттуда два бруска.
— Магниты! — воскликнул я. Головоломка посмотрел на меня укоризненно.
— Никогда не делай выводов, не имея для этого достаточных данных,— сказал он.— В том-то и дело, что это не магниты. Оба бруска окрашены так, как обычно окрашивают магниты: один конец красный, другой — синий. Но магнит здесь только один: второй брусок совсем не магнит, а просто кусок железа.
— Какой же из них магнит? — спросил я.
— Вот это ты должен определить. Я сразу взглянул на коробочку с булавками, которая стояла на столе, но Головоломка перехватил мой взгляд.
— Ишь ты, какой хитрый! Так определить — это никакого ума не нужно. Это трехлетний ребенок сумеет: прилипнут булавки — значит, магнит. Нет, ты определи это, не пользуясь никакими другими предметами, кроме этих брусков. Ты не имеешь права даже уравновешивать один из брусков или оба на пальце: бруски нужно держать, крепко зажав их в руках.
Я взял один из брусков в правую руку, другой в левую.
«Как мне узнать, какой из них магнит?» — думал я.
Меня прервали Семенов и Альфа с Бетой. Они вернулись из редакции «Пионерской правды». И все кричали наперебой:
— Отгадайте!
— Сколько!
— Писем!
— Пришло!
— На конкурс!
— Сто! — сказал я.
— Двести! — сказал Головоломка.
— Пятнадцать тысяч! — хором крикнули они.— Пятнадцать тысяч!
Они подхватили профессора под руки и пустились плясать по комнате, припевая:
— Пятнадцать тысяч! Пятнадцать тысяч! Пятнадцать тысяч!